Галерея неудачников. и другие рассказы и повести - Ольга Хомич-Журавлёва

– Скинхеды еще одного араба обработали. За сегодняшнюю ночь – уже второй. Зови врачей. Этому еще повезло – жив остался. Девчонка во время позвонила. А иначе бы все – второй труп, мать его… Так, что там в документах? Опа, смотри – француз.

– Да, но скинхедам то по фиг – из Европы он или нет. Они по морде бьют, а не по паспорту. Расисты хреновы…

Попа

Быль

В юности иногда, от скуки, я любила полистать телефонный справочник, читая в нём невообразимые фамилии, которыми были одарены телефонные абоненты проказницей судьбой. Наши фамилии – это атлас мировой российской души. И какие только прозвища не доставались семьям, благодаря далёкому предку, оставившему о себе напоминание потомкам. Как-то мы с подругой среди прочих забавных фамилий потешались над фамилией Попа. Это надо же, живёт же где-то в нашем городе мужчина по фамилии Попа. Абсолютно спокойно спит, завтракает – так же, как и все, затем идет на работу, где ему говорят: «Уважаемый Попа, сделайте то-то и то-то», или вызывают по коммутатору, взывая по огромным цехам завода: «Товарищ Попа, пройдите туда-то» и весь многотысячный коллектив внимательно прослушивает объявление… И Попа продолжает свою незамысловатую жизнь с потешной фамилией. А вечером он возвращается домой, где его, наверняка ждет Попа жена и дети, у каждого из которых фамилия Попа. Тяжело, наверное, приходится детям во дворе. А может быть, когда его жена, ещё будучи невестой, не желала брать фамилию Попа, жених доказывал ей, что Попа – французская фамилия и ударение надо делать на последний слог – ПопА, и что он гордится своей фамилией и необходимо, чтобы она осталась в веках. Короче, размышляя подобным образом, ну и ржали мы с моей подругой. Кто бы знал, что невинная шалость глупых девчонок вдруг получит продолжение.

Однажды, когда я уже была известным «в узких кругах» сценаристом, режиссер Наталья Громова пригласила меня со своим театром на рождественские каникулы в Санкт-Петербург – так сказать подарок за мои труды на поприще служения Мельпомене. После изысканного отдыха – пробега галопом по всем музеям Великой столицы, так сказать «галопом по Европам», мы возвращались домой вечером тринадцатого января. Каждый русский знает – это наш законный Старый Новый Год, отпраздновать который считается просто святым делом. Почти все вагоны состава заполняли школьники, и прочие экскурсионные группы любителей попутешествовать в новогодние каникулы. В нашем вагоне, как оказалось, ехала делегация гимназии, которой руководил… тот самый Попа из телефонного справочника. Нас с режиссером, как людей творческих и неординарных, директор Попа и преподавательский состав гимназии пригласили отпраздновать ночь Старого Нового года в своем купе. Были с нами и ещё какие-то важные лица – типа мэра одного из городков нашей области – когда он выходил в подотчётном ему городке, перрон встретил его бравурным маршем замерзающего оркестра и грандиозным фейерверком, который мы наблюдали из окошек вагона, не решаясь выйти на тридцатиградусный мороз. Вот это было шоу! Сплошной восторг.

Но тогда, сидя за столиком с директором Попа, я украдкой смотрела на него, и, пребывая в глубокой задумчивости размышляла: «А каково это – жить с фамилией Попа? Я раньше думала, что удручающе, а вот ведь, нет. Вот он, такой жизнерадостный, самодостаточный, с чудесным чувством юмора, вполне состоявшийся мужчина. А между тем его зовут Попа, и ничего уже с этим не поделаешь. И все об этом знают. И что бы этот респектабельный мужчина не говорил, с какими бы влиятельными лицами не дружил, как бы его ни уважали подчиненные, каждый потом скажет – а мы ехали в купе с Попой. И ведь все будут представлять именно уважаемого в городе директора, которого обожают гимназисты, и никто даже не подумает о странности фамилии, разве что глупые подростки, вроде нас, тогда, ещё ничего не понимающих в грандиозном мироустройстве…

А сам Попа постоянно, спрашивал меня: «Оленька, о чем это вы все размышляете? Опять сочиняете какой-нибудь шедевр?»

А что я могла ответить?

Чайка

Социальная драма

Когда она похудела – ее бросил любовник.

Рита Лебедева родилась в интеллигентной семье – папа окончил Тимирязевскую академию, а мама педагогический институт. Молодых специалистов направили на работу в Российскую глубинку, в Краснодарский край, где их приняли очень гостеприимно и новоиспечённые агроном и директор школы принялись созидать на благо Родины. Мама, с тоской вспоминающая далёкую и уже не достижимую столицу, с особым старанием культивировала в своих детях мысль о непременной учёбе в одном из вузов Москвы. И не удивительно, что сразу же после школы, покинув захолустный городок Краснодарского края, Рита Лебедева поехала в след за братом покорять Москву, как и миллионы российских девчонок и мальчишек, до и после описанных событий.

И надо сказать, что ей повезло. Закончив не дорогой институт менеджмента, Рита, к своей несказанной радости, осталась в столице, найдя работу – хорошо оплачиваемую должность менеджера зала, в маленьком элитном кафе – клубе для геев. Её оттого и взяли, что Рита не была красавицей, но очень милой и с хорошими манерами. Девушку сразу же предупредили, что приставать к клиентам, даже смотреть на них «стреляя глазками» – равносильно немедленному увольнению.

По началу, любвеобильной Рите было невыносимо сдерживать себя – слюнки текли от изобилия. Кто бы знал, какие красавцы парни и мужчины окружали Риту! Какие у них были тренированные тела со всеми положенными бицепсами и трицепсами. Какие у них были манеры. А как утонченны и эрудированны! Жаль только, что все посетители клуба, окончательно и бесповоротно были потеряны для женского пола.

Сначала Рита с улыбкой смотрела на то, как ухоженные мужчины ласково воркуют друг с другом, нежно прижимаясь, поглаживая друг друга. Через несколько лет Риту уже тошнило от «педирастичных» красавцев. Временами она впадала в чудовищные депрессии. Но от приверженности к мужскому полу не отказалась.

Как-то раз, Рита, совершенно случайно переспала со своим бывшим сокурсником и у неё родилась дочь Томочка. Однокурсника она даже не стала ставить в известность. Зачем? У того давно своя семья и вроде бы двое детей. Зачем рушить жизнь парню. А Рита вполне не плохо обеспечивала себя, своего нигде не работающего брата музыканта – гения, пропадающего в студиях звукозаписи, а так же маму, которая потихоньку откладывала деньги, присланные дочерью, не тратя ни копейки – а вдруг закончится дочкино везение и той, вернувшись домой, будет на что жить первое время.

***

Когда Томочке было пять лет, Рита познакомилась со своим мужем. Он несколько раз приходил в Гей клуб, так же общался с остальными Геями, но отчего-то пристально посматривал на Риту. Парень напоминал девушке симпатичного плюшевого мишку – увальня с огромными добрыми глазами, как у коровы и мягкими беззащитными губами. Такие губы, по мнению Риты, обычно скрывают за усами и бородой. Однажды «симпатяшка» подошел к Рите. И то, что он сказал, перевернуло всю её дальнейшую жизнь.

Денис, а именно так его и звали, сделал Рите деловое предложение руки и сердца.

Он тоже оказался геем, о чём сразу же так и сообщил:

– Я – гей. Ты – вполне приличная девушка, на сколько выяснилось. И у меня к тебе деловое предложение – выходи за меня замуж.

Оказалось, что родители Дениса были людьми старой формации, дорожащие репутацией превыше всего. Папа Дениса, будучи весьма уважаемым конструктором отечественной авиации, имел свой самолет, переоборудованный в шикарный воздушный отель, который нанимали звезды шоу-бизнеса и прочие состоятельные лица. Мама являлась просто очень интеллигентной светской дамой. И родители не могли дождаться, когда же их единственный сын женится и заведёт ребенка. Если бы родители узнали, что их любимый сыночек – «голубой», они непременно завещали бы всё свое движимое и не движимое имущество в фонд развития любимой авиации. Подобного развития событий Денис, разумеется, допустить не мог. На его счастье, друзья подсказали выход из создавшейся ситуации. Этим «выходом» оказалась «своя в доску» менеджер Рита, которая была мила, изысканна, чистоплотна, не приставала к Геям и много лет скиталась по съемным квартирам.

– Значит так, – деловито говорил Денис, в присутствии нотариуса. – Ты будешь называться моей женой. Томочка – мой ребенок, которого я, якобы скрывал от всех пять лет. Фамилию я тебе свою не дам. На людях ты изображаешь нежнейшую привязанность ко мне, только не лезь целоваться – буду вычитать штраф из жалования. А ты в свою очередь, ежемесячно получаешь две тысячи… ну ладно, три тысячи евро. Живешь в моей квартире. Контракт истекает сразу же после смерти родителей. Да, ты обязана быть с моими предками предельно вежлива, и не смей их называть мамой и папой.